Принципиальной разницы между лекарством и ядом нет и не может быть. Всякое лекарство превращается в яд, если его концентрация в организме превышает определенный терапевтический уровень. И почти любой яд в малых концентрациях может найти применение как лекарство.

НА СМЕРТЬ КОЗЛА

Еще в 85 году Диоскорид Киликийский, один из наиболее значительных ботаников и фармакологов древности, в сочинении “Алексифармака” привел подробное описание действия ядов. Диоскорид Педаниус из Аназарда в Киликии жил в царствование Нерона и Веспасиана, был современником Плиния-старшего, сопровождал римские войска в качестве врача, посетил многие страны и лично изучал многие растения.

Позже яды стали называть именами мифологических персонажей. Так, согласно греческой мифологии судьбой человека управляют три богини: Клофо, Атропа и Лахезис. В одной из скульптурных композиций все они имеют образ юных дев. Клофо, увенчанная плодами, держит веретено и нить человеческой жизни, которую мрачная и неумолимая Атропа, с ветками скорбного кипариса на голове, собирается перерезать, а Лахезис вынимает из урны шар, чтобы предначертать на нем судьбу человека. По имени злой Атропы назван один из сильнейших ядов — атропин, содержащийся в красавке и белене.

История хранит немало тайн, связанных с использованием ядовитых свойств продуктов минерального, растительного и животного происхождения. Одну из первых попыток классифицировать яды сделал древнеримский врач Клавдий Гален, а древнеримский историк Гай Светоний Транквилл описал технологию приготовления ядовитых зелий и способов их применения. Он пишет, что самовлюбленный и развратный император Нерон, прославившийся своей жестокостью, начал серию злодейских убийств с отравления в 54 году нашей эры императора Клавдия. Хотя Нерон и не был непосредственным исполнителем этого убийства, но знал о нем и не пытался этого скрывать. Белые грибы он всегда называл с тех пор “пищей богов”, потому что именно в них Клавдию подмешали отраву.

Подобным же образом Нерон расправился с Британиком, которого он опасался как возможного претендента на престол. Получив яд от известной в Риме отравительницы, закончившей жизнь на плахе, Лукусты, владевшей секретом составления разнообразных зелий, Нерон велел прислуге подмешать его в пищу соперника. Однако доза оказалась недостаточной, и Британик отделался расстройством желудка. Тогда жестокий правитель Рима велел Лукусте приготовить более сильную отраву. Заказ был исполнен в срок и в присутствии Нерона. “Улучшенное снадобье” испытали на козле, который околел, промучившись 5 часов. После повторного упаривания дьявольское зелье дали поросенку, и тот издох на месте. Лишь после этого Нерон приказал подать отраву к столу и поднести обедавшему с ним Британику. После первого же глотка тот упал замертво. За это “благое” дело император пожаловал Лукусте богатые поместья и разрешил иметь “учеников”.

ПАПА И СЫН

Применение ядов в качестве орудия убийства приобрело особенно широкий размах в средние века, когда человечество сделало несложный, но страшный вывод: “Яд труднее распознать, чем врага”.

Папа Пий VI и его сын Цезарь Борджиа с помощью ядов избавились от многих политических противников, пополнив папскую казну их наследством. О многочисленных случаях использования ядов в преступных целях Тоффаной повествует летопись XVIII века. Эта худенькая неаполитанка, по ее собственному признанию, отравила более 600 человек. Причем в список жертв были занесены даже римские папы. Излюбленный яд, “аква Тоффана”, которым пользовалась отравительница, представлял собой водный раствор соединений мышьяка. Этим ядом был отравлен академик Кондорсе, английский поэт Чаттертон и другие.

Из тумана веков вырисовывается силуэт доминиканца Альберта Великого (фон Больштедский), снискавшего титул “всеобъемлющего доктора” (doctor universalis), “Великого в магии, еще более великого в философии и величайшего в теологии” человека. Он не был королем или вельможей, и титул “Великий” получил от современников и потомков за необыкновенную эрудицию и глубину научных познаний. Увы, за эти же качества он был обвинен в колдовстве. На радость отравителям он открыл в XIII веке мышьяк — серовато-белые кристаллы, — который унесет много жизней.

Алхимики Екатерины Медичи (Козимо и Лоренцо Руджери) соперничали между собой в изобретении изощренных отрав. Карлу IX подсунули пропитанную мышьяком книгу. Известны ухищрения и почище: надушенные перчатки; отравленная свеча; букет живых цветов, чей запах приносил мгновенную смерть; башмаки, надев которые упал бездыханным Хуан Австрийский. Верхом остроумия в те времена считался нож, лезвие которого с одной стороны было намазано отравой. Хорошенькая фрейлина предлагала сгоравшему от любви кавалеру разделить с ней персик и спокойно съедала свою половину, в то время как несчастный влюбленный, съев вторую, корчился в муках у ее ног. Или вспомним помаду, предназначавшуюся для госпожи де Сов, дабы она своим поцелуем отравила Генриха Наваррского.

После этой подборки фактов ответ на вопрос, яд ли (или лекарство) мышьяк, кажется простым. А между тем, как и змеиный и пчелиный яды, мышьяк используется для лечения. Применяются в медицине дурман и белена, орех святого Игнатия и стрельный яд кураре, красавка и наперстянка, спорынья и аконит — растения, способные убить даже быка.

ДЕЛО В ДОЗЕ

Природа сама готовит лекарства, и человеку остается только найти подходящую лечебную дозу.

Открытие целебных растений следовали одно за другим. Знаменитый исследователь Африки Ливингстон в верховьях водопада Виктория встретил племена, применявшие во время охоты какой-то неизвестный науке яд. Малейшей царапины было достаточно, чтобы убить животное. Сопровождавший Ливингстона врач Кирк собрал образцы этого яда и исследовал растение, служившие его источником. Им оказалась гигантская лиана из рода Строфантус. В 1865 году ядом Строфантуса, содержащим алкалоид строфантин, заинтересовался профессор Петербургской медико-хирургической академии Е.В.Пеликан. В 1886 году появились работы англичанина Фрезера, посвященные строфантину. Только после этого медики постепенно признали, что этот яд — лучшее сердечное средство. Так несущий смерть строфантин стал исцелять людей.

Еще раньше, в 1775 году, английский врач Вильям Уайтерлинг открыл дигиталис — сердечное средство, оцененное Боткиным как самое драгоценное, которым когда-либо обладала терапия. Уайтерлинг, воспользовавшись списком из 20 трав, которые будто бы применяла знахарка графства Шропшир, решил проверить их действие. Результатом этого эксперимента и было открытие наперстянки, или дигиталиса, способного возвращать умирающему человеку жизнь.

В Южноамериканских Андах рядом с целебным хинным деревом можно встретить другое растение, латинское название которого — эритроксилон кока. Из листьев этого кустарника учеником Велера Ниманом в 1860 году был извлечен алкалоид кокаин. Возможно, это событие осталось бы малопримечательным фактом, если бы спустя двадцать лет русский врач Василий Константинович Анреп не обнаружил обезболивающие свойства кокаина. Через четыре года кокаин был применен для местного обезболивания, и с тех пор медицина взяла это чудесное средство на вооружение.

Вскоре, однако, выявился его крупный недостаток: способность вызывать пристрастие — кокаиноманию. А через некоторое время было обнаружено еще одно отрицательное свойство кокаина: в больших дозах он представлял собой смертельный яд. Если доза кокаина велика, то уже на этом этапе двигательное возбуждение может привести к судорогам и смерти.

СЪЕСТЬ КРОКОДИЛА

Свойства некоторых змеиных ядов при использовании их в малых дозах успокаивающе воздействовать на нервную систему позволило сделать попытку применить яд кобры и ряда гремучих змей при лечении нервно-психического заболевания — эпилепсии.

Получены данные и о благоприятном действии яда кобры при лечении стенокардии. Яды большинства змей из семейства гадюк обладают главным образом свертывающим кровь действием. В связи с этим появилась идея использовать их для остановки кровотечений. Из яда гюрзы получен кровоостанавливающий препарат — лебетокс.

Еще наши предки догадывались о правиле: каждый яд в небольших количествах может служить лекарством и каждое лекарство в чрезмерных дозах является ядом. Использование или неиспользование какого-либо вещества в качестве медикамента прежде всего зависит от того, что же считать лекарством, а что — ядом. Вопрос этот при кажущейся простоте вызывал бурные споры на протяжении многих веков. Многие препараты периодически объявлялись то лекарствами, то страшными ядами, снадобья типа толченого мела иногда ценились на вес золота. Да что там средневековье — в наше время можно услышать: “Если хотите быть сильным и ловким, видеть в темноте и жить до ста лет — ешьте мясо крокодила”.

Нынче химическая индустрия лекарств развивается гигантскими темпами. Оборот фирм, производящих лекарства, достигает десятков миллиардов долларов. Врачи, не теряя времени на больных, сразу и охотно выписывают рецепт. Такая прыть обусловлена несколькими причинами. Изготовление лекарств приносит миллионные прибыли, часть перепадает врачу, если он прописывает много дорогостоящих препаратов... А это не что иное, как увеличение дозы лекарств, которые могут стать для нас ядом!

Источник: МК-Здоровье